15 круг

[SPNBrothersinarms]

Похоже, я буду первой на Хэппи-энде

Название: Брат, и нечто большее
Таймлайн: восьмой сезон
Рейтинг: G
Вид: миник, 900 слов
Саммари: Дин решает послушать, что она скажет. Всего пару минут. Если что – он успеет вовремя выстрелить.

Дин решает послушать, что она скажет.
Всего пару минут.
Если что – он успеет вовремя выстрелить.
– Сэм искал тебя, – повторяет она, жадно и осторожно вглядываясь в его лицо, словно нащупывая тропинку в дремучем лесу. – Верь мне, ты же знаешь, я могу видеть сокрытое.
Если бы это было правдой.
– Лжешь, нечисть, – издевательски щурится Дин и крепче перехватывает ругер. В стволе – серебряная пуля.
– Днем и ночью он думал только о тебе, – она, похоже, смелеет – непонятно почему, и смотрит прямо в глаза.
Они одни в пустой комнате старинной полуразрушенной усадьбы.
Ночь выдалась сырая и холодная, но Дина бросает в жар, а по лбу и вискам стекают капли пота.
Дин смаргивает их, всего лишь на миг прикрывая веки, а потом видит - баньши куда-то исчезла, как будто ее и не было, а перед ним стоит Сэм.
Яркая луна, что заглядывает в узкое окно, омывает его прозрачным светом.
Дину кажется, он видит сон. Он сбит с толку, он силится понять, как такое возможно, а Сэм…
– Дин, Дииин, – зовет он протяжно и напевно, поднимает на Дина взгляд, полный любви, мягко улыбается и встряхивает головой, откидывая в сторону непослушную густую челку. Сэмми всегда так делает, когда волнуется.
– Я не знал, куда ты исчез, что с тобой случилось, – тихо говорит он. – Я искал тебя, Дин. Клянусь, я делал все, что мог. Я перерыл кучу древних книг, был на перекрестке, пытал демонов, вызывал Кроули.
– Правда? – хрипло отзывается Дин и хмурит брови, вспоминая Чистилище.
– Как хорошо, что ты вернулся! – шепчет Сэм. – Я так рад. Я счастлив!
– Я тоже, – кивает Дин, – я тоже, Сэмми.
Он смотрит на свою руку, в которой зажат ругер. Указательный палец на спусковом крючке. Почему он целится в Сэмми, что за черт?
– Господи, что я делаю? – бормочет Дин и отводит ругер в сторону. – Что со мной, Сэмми?
- Шшш, все хорошо, - нашептывает ему Сэм, - все в порядке. Ты в безопасности. Я с тобой.
Дин расслабляется, опуская руку с ругером вниз, его лицо разглаживается.
Сэм улыбается, смотрит Дину прямо в глаза, как довольный ребенок.
Дин снова моргает.
Теперь он видит – комната не пуста. И с чего он взял, что в ней нет ни ковров, ни мебели, ни картин на стенах, ни легких занавесей в проемах окон? Здесь так уютно и тепло.
Сэм сидит на кровати, медленно расстегивая пуговицы рубашки. Движения его рук завораживают. Под гладкой, как шелк, кожей перекатываются мускулы. Обнаженный живот плоский и упругий.
Дин не может не смотреть на Сэма, он сглатывает и облизывает губы, его колотит от напряжения.
Мысли путаются, он ничего не соображает, он знает одно – Сэм охеренно красив.
В воздухе разливается терпкий запах мускуса.
– Иди ко мне, Дин, – Сэм широко улыбается, протягивая Дину руку. – Только оставь оружие, брось на пол, хорошо?
Дин бездумно кивает, послушно делая шаг вперед.
Очертания комнаты становятся расплывчатыми, текучими, и Дин инстинктивно крепко сжимает то единственное, что кажется ему реальным - ругер - до острой боли в пальцах, и тут…
Он видит словно сквозь туман, как Сэм вздрагивает. Он видит, как его взгляд становится злым и темнеет, а улыбка сменяется оскалом.
Дин стреляет – одновременно с настоящим Сэмом, который появляется за его спиной.


Труп баньши вспыхивает, как факел.
Сэм нетерпеливо переступает с ноги на ногу у края ямы, пятерней прочесывает волосы, и Дин видит, что его просто распирает от желания поговорить, но Дин не желает разговаривать с ним, и точка.
Прошла неделя, как он вернулся из Чистилища, а они Сэмом перекинулись между собой от силы всего лишь несколькими десятками слов, и теперь все их разговоры – только о деле.

- Дин, послушай… – Сэм решается заговорить только в Импале. – Не могу так больше, просто не могу. Давай поговорим.
- Не надо, Сэм.
- Пожалуйста.
- Не о чем говорить.
- Дин. Я остался один. Совсем один. Я не знал, что делать, я выбросил наши карты, отказался от охоты и просто ехал - куда глядят глаза. А потом…
- Сэм, заткнись. Мне плевать.
- Будешь притворяться, что тебе все равно?
- Не буду притворяться, потому что это чистая правда.
- Неправда.
- Думай, что хочешь. А кто скажет еще хоть одно слово не по делу, получит в морду.
Повисает тишина, а потом Дин включает радио.
Сэм приваливается к окну – снаружи набирает силу ветер, беззаботно играет в желто- зеленых кукурузных полях, волнами пробирает высокую траву.
Дин выключает радио часа через три.
– Сколько до ближайшей забегаловки?
Вопрос по делу – но хоть так, хоть не совсем молча.
– Двадцать миль, – Сэм мельком смотрит на карту. – Только не знаю, работает она – в четыре утра. Надо бы поискать круглосуточную. И потом - без паузы, совершенно другим, виновато-настырным тоном:
– Дин.
– В окно вышвырну, – лениво угрожает Дин, но ему не хочется спорить с Сэмом, не хочется настаивать на своем. Вот в чем дело.
Сэм просекает это сразу, и уже не отстает, заходя издалека:
– Пока я чердак обшаривал, ты с баньши минут пятнадцать был, так?
– Ну, наверное, - дергает плечом Дин. – И что?
– Она ведь пыталась заворожить тебя, да? Разбередить душу, а потом убить, – не унимается Сэм, частит, не давая Дину возразить, опомниться. – Я слышал твой голос. Ты с кем-то говорил? Кого она тебе показала?
Дин смеется.
Он понимает - ничего смешного тут нет, но он так устал, ему так надоело злиться на Сэма и копить претензии, что глупый смех просто распирает и просится на выход.
– Скажи мне, Дин! Ты можешь мне доверять, – звеняще просит Сэм.
Дин позволяет себе кивнуть лишь мгновение спустя. Сэм облегченно вздыхает в ответ, но потом тоже кивает.
– Видел одну горячую цыпочку. Она хотела, чтоб я ее трахнул, – говорит Дин со смешком.
Сэм обиженно вскидывается, фыркает и закатывает глаза:
– Дин!
Это Сэм. Сэмми. Брат, и нечто большее. Сэм – все, что у него есть.
Дин усмехается - его разом попускает - вдруг, окончательно и бесповоротно, ему становится легко, как будто он только что залил в себя пару шотов текилы, и все зашибись как хорошо и правильно.
Что - жизнь налаживается?
Он кладет руку Сэму на бедро:
– Не дуйся, Сэмми. Все хорошо. У нас все будет хорошо.