[SPNBrothersinarms]

Темной-темной ночью, пока никто не видит, охотник выбрался с выкладкой текста. Надеюсь, ответ засчитаете Всадник был невероятен, и охотник реально растерялся
Предупреждения: Вялая попытка вписаться в канон, левые персонажи, высокий штиль

Против Смерти. Или нет?

Котёл был старый, чугунный, с кованой цепью, предназначенной для того, чтобы подвешивать её над открытым огнём. Теа получила его по наследству после смерти своей бабушки Хезер. Вместе с котлом в её владение перешёл старинный дом, бывший когда-то родовым поместьем, но постепенно пришедший в упадок.

Теа знала историю своей семьи вплоть до заселения Америки. Её далёкие предки прибыли на Новую Землю в поисках лучшей жизни. В жилах молодой женщины текла пусть и достаточно сильно разбавленная со временем, но всё же настоящая кельтская кровь. Бабушка Хезер настояла на прохождении маленькой Теой обряда крещения кельтским именем. Мама была недовольна, но спорить с ней не стала. У бабушки в доме был непререкаемый авторитет.

Так Теа, она же Дану – но только для домашних, стала наследницей знаний старухи, у которой в городке, рядом с которым стоял дом, была слава жёсткой и странноватой женщины. После смерти Хезер Теа вступила в полноправное владение всем её имуществом.
Вот так к ней и попал этот котёл. А ещё куча всякого хлама, который так и притягивает потустороннее.

- Хоть бы помог! – отдуваясь, Теа укоризненно посмотрела на сидящего на подоконнике кота. Она только что притащила из подвала тяжеленный чугунный котёл и морально готовилась подвесить его над очагом в большом камине.

Рыжий кот лениво шевельнул хвостом.

- Ну да, ты же просто кот, - пробурчала девушка, примеряясь к цепи. – Какая от тебя помощь?

Натужно крякнув, Теа подняла котёл и с трудом навесила на крюк над очагом.

- Времени в обрез, нужно торопиться.

Раздавшийся позади глухой мужской голос заставил девушку испуганно подпрыгнуть на месте, и если бы она не прицепила котёл к крюку, тот бы точно рухнул ей на ногу, переломав все кости.

- Твою мать! – резко развернувшись, Теа зло уставилась на гостя. – Нельзя же так пугать! Я с тобой скоро заикой стану!

- Прости, - ничуть не смутившись, мужчина уставился на неё немигающим взглядом каре-зелёных глаз. – Но времени почти нет.

- Надо было приходить раньше! – огрызнулась Теа, пересекая просторную гостиную и скрываясь в кухне. – В этом деле спешить нельзя.

- Слишком многое на кону, - чуть повысив голос, ответил гость.

- Я уже поняла, что не только упаковка жевательных мармеладок! – тут же отозвалась девушка, хлопая шкафчиками и гремя какими-то ящиками.

Мужчина перевёл взгляд на сидящего на подоконнике кота и тяжело вздохнул. Кот сочувствующе шевельнул усами. Его хозяйка была острой на язык и порой выводила окружающих из себя парой безобидных с первого взгляда фраз. Исправлять её характер уже поздно, и если кому-то что-то от неё нужно, остаётся только смириться.

Теа быстрым шагом вернулась в гостиную, неся за собой шлейф густого травяного запаха. В руках у молодой женщины обнаружились коробочки и баночки разных размеров. Всё это добро она сгрузила в продавленное старое кресло, стоящее рядом с камином. Схватила жестяное ведро, до поры спрятанное за креслом, и унеслась на улицу, хлопнув дверью. Старый витраж, украшавший эту самую дверь, протестующе зазвенел.

Вернулась Теа пару минут спустя и ловко вылила колодезную воду в котёл. Отставив ведро в сторону, взяла с каминной полки коробок спичек и разожгла в очаге огонь. Приготовленные заранее поленья весело затрещали. Пламя разгоралось постепенно, не спеша облизывая чёрные от копоти бока котла. Шумно выдохнув, молодая женщина опустилась на пол возле кресла и принялась перебирать коробочки, сортируя их по одному ей ведомому порядку.

- Ну, рассказывай, - обратилась она к своему гостю, даже не предложив ему сесть на старый диван. Мужчина так и стоял посреди комнаты, опустив руки вдоль тела и гипнотизируя взглядом огонь.

- Что именно? – словно очнувшись, он перевёл взгляд на девушку.

- Всё, - развернувшись и прислонившись спиной к креслу, Теа подтянула ноги и обхватила колени руками. – Время у нас есть, вода закипит ещё не скоро. Так что давай по порядку. Как ты вообще докатился до жизни такой?

Она вдруг тепло улыбнулась мужчине. Серо-голубые глаза девушки внимательно изучали гостя, и тот понял, что какие-то выводы хозяйка для себя сделала уже давно, иначе не взялась бы помогать в таком важном деле. Вздохнув, он уселся на пол в том же месте, где и стоял. Задумчиво уставившись на огонь, гость начал свой рассказ.

***

На улице уже стемнело. Осенний стылый ветер задувал в приоткрытое окно опавшую листву – золотые монетки влетали в комнату, растерянно кружили и падали в тёмный угол, словно боялись бушующего в очаге огня. Гостиная старого дома была наполнена треском поленьев и промозглой осенней тишиной. Пахло прелыми листьями и пряными травами.
В пшенично-золотистых волосах ведуньи плясали отблески огня и осеннего листопада. В серо-голубых глазах совсем молодой женщины отражалась мудрость, передаваемая из поколения в поколение всем знахаркам её рода. Дану – в миру просто Теа – без стеснения скинула всю одежду и встала на колени перед котлом. Нагая и прекрасная, словно лесная нимфа, она творила магию, в которую теперь никто не верит.

- Я был простым солдатом. Сперва привык выполнять приказы, а потом и отдавать их. Первое время, когда я вернулся с войны, меня не отпускало чувство, что затишье временное. Было страшно ложиться спать. Я боялся, что проснусь, а вокруг кровь, выстрелы, крики умирающих людей… Было страшно вливаться в мирную жизнь, осознавая, что всё это можно потерять в одночасье.
- В тебе умер романтик, знаешь?
- Вот смеёшься ты, а мне смешно не было. Ты когда-нибудь видела человеческие внутренности, намотанные на штакетник?
- Мда. Не романтично, согласна.
- Вот именно. Я до ужаса боялся однажды обнаружить, что это внутренности близкого мне человека.

Бабушка Эния – в миру Хезер – рассказывала, что этот рецепт давным-давно придумала одна колдунья, когда хотела отсрочить свою кончину. Она решила умилостивить самого Смерть – заговорила оковы и тайком сковала его, а потом пришла к нему и наколдовала освобождение. Смерть должен был проникнуться благодарностью к освободившей его старухе и позволить ей жить.
Бабушка Эния шептала эту байку тёмной ночью, чтобы ненароком Смерть её не услышал. Считалось, что это знание потеряно, и никто не хотел накликать на себя гнев его, впустую рассказывая байки о его пленении. Это было унижением – так обращаться со Смертью. Бабушка Эния учила Дану уважению и рассказала эту историю только когда убедилась, что внучка понимает важность её сохранения в тайне.

- Всё было как в сопливых романтических комедиях. Я приносил ей цветы, ухаживал. Пытался наладить хорошие отношения с её отцом. Её мать была очень доброй и приветливой. Отец же на дух меня не переносил. Постоянно пилил дочь, что я её не достоин, что я весь такой… Ну, не заслуживающий её внимания. Она мне об этом рассказывала, и мы надумывали сбежать. Я собрал немного денег, купил машину. Ей она с первого взгляда не очень понравилась, но потом они подружились.
- Видимо, тачка была что надо, и твоя суженая приревновала.
- Ну… Не знаю. Может быть.
- … И что потом? Вы сбежали от тирана-отца?
- Почти. Уже готовились уехать, когда узнали, что у её отца случился сердечный приступ, и он умер. Мать кто-то зарезал, но там вообще история мутная какая-то. Мэри об этом говорить не хотела, а я и не настаивал.

Дану прекрасно помнит предостережение бабушки Энии. Она говорила, что ведунья, придумавшая хитроумный план и сковавшая Смерть, долго мучилась перед тем, как отойти к предкам. Смерть прознал про её замысел и с присущей ему хладнокровностью придумал способ, которым должна будет умереть коварная ведьма. Это не было местью, нет. Смерть не настолько мелочен, чтобы мстить. Это был урок всем, кто подумывал поступить так же. Предостережение от глупых поступков. Смерть предупредил, что тот, кто воспользуется этим заклинанием, умрёт в страшных муках.
Видимо, он не знал, что запретное учение может сослужить ему хорошую службу.

- И как же закончилось ваше «долго и счастливо»?
- Нашему младшему сыну исполнилось полгода, когда демон убил Мэри. Я оказался один с двумя маленькими детьми на руках и злобой в душе. Искал ответы, растил сыновей как воинов, добиваясь беспрекословного выполнения приказов. Учил стрелять, метать ножи, мухлевать с кредитками и врать с честным выражением лица…
- Воспитал идеальных солдат.
- Да.
- … Отобрал у них нормальное детство.
- … Да…
- Ты не имел права.
- Я должен был убедиться, что они смогут постоять за себя и защитить друг друга, когда меня не станет.
- И всё равно нормального будущего ты им не обеспечил. Хотя обязан был! Должен был сделать всё, чтобы у твоих сыновей была мирная жизнь.
- Они бы погибли.
- Значит, такова судьба.
- К чёрту судьбу! Они мои сыновья, я не мог допустить, чтобы твари, которые окружают нас в темноте, отобрали их друг у друга!
- И ты отобрал их у всего остального мира? У них могли быть любимые! Они могли бы жить счастливо, а не воевать.
- Но не были бы в безопасности. Окружённые чужими, в сущности, людьми, они были бы уязвимы. Доверять можно только семье. Тебе ли не знать, потомственная ведьма.

Дану выучила рецепт наизусть ещё при жизни бабушки Энии. Бабушка требовала от внучки знания всех фамильных секретов. Книги можно сжечь, а сохранённые в глубинах памяти рецепты стереть может разве только время. Дану была молода и всё ещё хорошо помнила все наставления своей учительницы. Она смешивала травы, высыпая их в котёл. Напевала древние заклинания густым, глубоким голосом. Казалось, слова слетали с её куб сухими осенними листьями и опускались в огонь, потрескивая и окутывая комнату запахом древней, как сама земля, магии.
Ветер шелестел, умоляя её остановиться. Дану знала о том, какую цену ей придётся заплатить за своё деяние. Но отступать она не имела права.

- У тебя ведь тоже есть понятие о долге, не так ли?
- Любишь надавить на больное?
- Ты тоже тактичностью не отличаешься. Ну так как?
- … Когда-то давно, мне тогда было лет десять, бабушка Хезер, которая научила меня всем этим премудростям, раскинула карты. Она хотела заглянуть в мою судьбу. Тогда я не всё понимала. Смерть мне виделась совершенно отдалённой перспективой. Я собиралась умереть в столетнем возрасте, окружённая потомками и их заботой. Бабушка Хезер смотрела на карты долго, потом вытерла несколько слезинок, которые не удержала в себе, и рассказала о том, что меня ждёт. Там были общие слова, никакой конкретики. Миссия, которая станет для меня самой важной и последней. Обрыв родовой линии, полное угасание семейных традиций. Это её очень огорчило, но она долго говорила о том, что от выпавшего мне испытания я не должна убегать. Должна встретить его лицом к лицу и сделать то, что от меня потребуется. Я совсем забыла об этом гадании. Вспомнила только когда увидела тебя у себя в гостиной.
- Ты не удивилась.
- Ну… Это место притягивает всякий потусторонний сброд. Без обид.
- Да что уж там.
- До тебя парочка заблудших призраков была, пришлось в срочном порядке упокоевать, пока не перепугали соседей. Прозрачные фигуры, бродящие в округе, немного пугают людей.
- Понимаю.
- Так что ты меня не удивил. Но я почему-то сразу вспомнила о том гадании бабушки Хезер. Это – моя последняя миссия. Я просто не могу от неё отказаться потому, что никто не сделает эту работу вместо меня.
- … Спасибо тебе. Моим мальчикам нужен шанс, чтобы всё исправить. Как-то иначе я помочь не могу, так что пришёл к тебе. Спасибо, что согласилась.
- Даже опытным одиноким волкам вроде твоих сыновей иногда нужна помощь. А теперь ступай. Мне пора начинать.
- Ещё раз спасибо, Теа. И прощай.
- Покойся с миром, Джон Винчестер.

Последнее слово на древнем языке её предков эхом отразилось от деревянных стен гостиной и стихло, утонув в ночной тишине. Котёл кипел, по помещению разливался пряный запах диких трав.
Дану стояла на коленях перед очагом. Спереди её обдавало жаром от огня, сзади холодом окутывал осенний воздух. Ведунья ждала.
Ей не было страшно. Она знала о том, какую цену заплатит за свершённое колдовство, ведь в предании, которое ей поведала бабушка, об этом говорилась. Страшная мучительная смерть. Она потеряет все зубы, выхаркает лёгкие, исцарапает пол, пытаясь вдохнуть и оставляя в досках ногти. Глаза истекут кровавыми слезами, а всё тело сведёт долгая и болезненная судорога. Она даже не сможет попросить о скорейшем завершении муки. Даже кричать не сможет. Это была цена за освобождение Всадника Смерти от оков Люцифера, и Дану готова была её заплатить. Что значит её жизнь против жизней миллиардов людей? Жаль только, что на этом её род прервётся.
Жнец появился в обличии молодой девушки. Тёмные волосы обрамляли круглое личико, миндалевидные зелёные глаза смотрели с грустью и теплотой. Жнец опустилась на колени рядом с ведуньей и ласково коснулась плеча.
- Ты понимаешь, что тебя ждёт расплата за содеянное? Его слово твёрдо как гранит. Он не имеет права делать исключения.
- Я знаю. В предании гласится, что меня должна постигнуть кара.
- Ты должна знать, что он благодарен тебе. Ты умрёшь, но не будешь мучиться. Твоя кара – полное угасание рода.
- Спасибо, - еле слышно выдохнула Дану и закрыла глаза.
Через миг её тело рухнуло на пол. В гостиной больше никого не было, кроме рыжего кота, который всё это время сидел на подоконнике.
Кот мягко спрыгнул на пол, вальяжно подошёл к очагу. Стукнул лапой по выпавшему угольку, загоняя его под ветхое кресло, ткнулся лбом в плечо хозяйки, прощаясь, и вальяжно вышел через приоткрытую дверь. За его спиной занимался огнём старый дом.

***

Смерть любил большие города. В них было множество людей, и для его жнецов всегда находилась работа. Множество судеб, множество способов умереть. В мегаполисах можно использовать фантазию на полную.

Чикаго выбрал Люцифер, и Смерть старательно делал вид, что следует его плану, хоть и нехотя. Наследница древнего рода кельтских ведьм знала о том, какую цену ей придётся заплатить за свой поступок, но не остановилась и сняла с него эти ненавистные оковы. Теперь нужно было дать возможность Винчестерам закрыть этого зарвавшегося архангела в его Клетке. Смерть сделал всё, чтобы привлечь внимание охотников и заманить их в Чикаго.

Ему нравились здешние пиццерии. Он как раз наслаждался вкусом свежей пиццы, когда услышал позади шаги. Призвав свой серп, он вырвал это оружие из рук гостя.

- Спасибо за то, что вернул, - не оборачиваясь, произнёс Смерть. – Присоединяйся, Дин. Пицца вкуснейшая.

Смерть не спеша смаковал блюдо, наблюдая за с опаской присаживающимся напротив него охотником. Торопиться некуда, можно и посмаковать.

А Апокалипсис подождёт, с него не убудет.